Пространственно-временной континуум в творчестве К.С. Петрова-Водкина

В истории искусства немного избранных, о ком бы современники сказали: он создал символ своей эпохи. О русском художнике Кузьме Петрове-Водкине говорили именно так. Тонкое ощущение времени, а главное, умение передать это ощущение сделали художника одним из ярчайших живописцев нашего времени. Первооткрытие концепции непрерывности духовного в его художественном воплощении стало новым словом в искусстве. Имея на редкость цельное мироощущение, художник еще в 1910-х годах разработал самостоятельную систему восприятия натуры – «науку видеть», как он сам ее называл, – включающую совершенно оригинальный метод преображения пространства при передаче его на плоскости и своеобразную цветовую палитру. Эти новации, смело применявшиеся им в живописи, должны были, по мысли Петрова-Водкина, активно формировать зрительное впечатление от картины. В конкретной практике приверженность к идее «сферической перспективы» привела Петрова-Водкина к созданию своего метода пространственной интерпретации предметного мира. Взгляд на натуру всегда несколько сверху и сбоку, так что горизонтальные плоскости круглятся и зримо развертываются в глубину, а вертикали превращаются в веерообразно расходящиеся наклонные, лишает изображаемое мелкого тривиального правдоподобия и действительно вызывает явственное ощущение сопричастности его к космическому миру Вселенной.

О творчестве Петрова-Водкина, различных его проблемах и отдельных произведениях имеется множество научных трудов и художественных произведений: Д.В. Сарабьянов, А.С. Галушкина, В.И. Костин, Ю. Русаков и многие другие, но остановимся на наиболее значимых.

Монография В.И. Костина впервые дала достоверный обзор и анализ его искусства. Костин писал, что в изображении предметов К.С. Петров-Водкин всегда видел определенный идейно-художественный смысл, считая, что передачу материальной сущности предметов и связи их между собой художник осуществляет во имя создания образа. Владимир Иванович отметил то, что разная трактовка предметов в живописи Петрова-Водкина в едином и цельном образе картины есть вполне осознанный живописный прием, который, является закономерным: «ибо любое образное решение неизменно будет требовать подчеркивания и выделения одних элементов и затушевывания других».

А.С. Галушкина писала об огромной активности художника в выборе изображаемого, о его преломлении всего виденное через призму своих ощущений, о крайне индивидуальном решение каждого явления, основанном на субъективном толковании: «Отказавшись от непосредственной передачи действительности, Петров-Водкин пришел к обобщенной, символической интерпретации сюжета».

Многие факты и, главное, интереснейшие мысли Петрова-Водкина остались бы неизвестны, не помоги своим будущим исследователям сам художник. На рубеже 1920-х и 1930-х годов Петров-Водкин написал две автобиографические повести - «Хлыновск» и «Пространство Эвклида», где с поразительным литературным мастерством и образной остротой воспроизвел картины своего детства, юности и годов учения, изложил собственное понимание многих проблем жизни, искусства, ремесла художника. Это важнейший источник сведений о формировании К.С. Петрова-Водкина и его взглядах.

В «Пространстве Эвклида», не приводя сколько-нибудь стройного изложения теории «сферической перспективы», Петров-Водкин обосновывает ее эмпирически и, если можно так выразиться, психологически. Прежде всего, он говорит о связи физического движения человека с состоянием его психики, утверждая, что «моменты перемен положения нашего тела очень часто меняют психическое наше состояние». И далее, рассказав, как, бросившись раз в юности на землю, он случайно обратил внимание на совершенно новое впечатление, полученное в момент этого падения от окружающего пейзажа («я увидел землю, как планету»), приходит к выводу, что в живописи необходимо координировать собственное движение художника с происходящем вне его – «в пейзаже и в архитектуре». При такой координации, по мысли Петрова-Водкина, возникает ощущение сферичности земной поверхности. И на этом-то и основывает он свою систему восприятия пространства и способ изображения, позволяющие в частном передать всеобщее, в любом пейзаже, портрете, натюрморте, интерьере сохранить «планетарное», по его словам, ощущение связи конкретного объекта изображения с бесконечно широким внешним миром. На страницах «Пространства Эвклида» Петров-Водкин развивает целостную концепцию отношения художника к предмету и указывает метод изучения предмета. «Чтобы додуматься до предметной сущности, – пишет он,– необходимо оголить предмет, выключив его декоративность и его приспособленные для человека функции, и лишь тогда вскрываются земные условия и законы его жизни».

Анализируя предмет, Петров-Водкин приходит к выводу, что его видимая форма есть результат борьбы двух сил – внутренней, воздвигающей предмет, и внешней, ограничивающей его. При этом он имеет в виду, конечно, лишь те предметы, которые выполнены в органичных для них материалах, в отличие от «дурных», бутафорских (пустотелых, золоченых и пр.). Он оригинален во всех своих высказываниях и характеристиках о людях, событиях, явлениях и профессиональных проблемах, встающих перед живописцем. Его картины самобытны, остры, рельефны, в них отражается совершенно оригинальный и порой неожиданный ход рассуждений, они по-своему логичны, нередко тенденциозны и всегда целеустремленны. Все произведения К.С. Петрова-Водкина даны с определенных, глубоко продуманных художнических позиций, которые по своей сути представляют великолепный комментарий к его искусству. Но вслед за исследователями творчества художника мы посвятим представленное дипломное сочинение изучению вопроса, представляющегося нам актуальным, а именно вопроса пространственно-временного континуума в творчестве К.С. Петрова-Водкина. Цель дипломного сочинения – проследить закономерности восприятия и передачи в живописи и рисунке пространства и цвета, которые К.С. Петров-Водкин использовал в своем искусстве. Для этого нами поставлены следующие задачи: проанализировать художественные приемы и средства, используемые К.С. Петровым-Водкиным; дать художественную оценку некоторым его произведениям; изложить основные вехи творчества; характеризовать особенности живописи, изучить ее философское обоснование, данное К.С. Петровым-Водкиным.

Для решения указанных задач нами используется метод анализа художественной литературы и периодических изданий и метод эмпирического изучения произведений художника.

Целостное представление о художнике и лучшее понимание его произведений возможно лишь в том случае, если исследователь имеет хорошее представление о его жизни: творчество художника сгладывается из отдельных событий жизни, мозаика впечатлений словно бы поворачивает мировосприятие, а опыт жизни – призма для будущих впечатлений.

К.С. Петров-Водкин «…интересен тем, - считает искусствовед Наталья Адаскина, - что соединил традиции русского искусства Запада и Востока, был в сердцевине этих отношений. Сам он - выходец из провинциальной России. В маленьком городке на Волге, близ Саратова под влиянием патриархальной среды складывалось его мировоззрение. Потом он оказался в Петербурге, учился в художественном училище барона Штиглица, где ему открылись богатства искусства этого самого европейского из русских городов. В невольно возникающих столкновениях с преподавателями, выкристаллизовывались первые зерна собственных воззрений Петрова-Водкина на искусство, которым предстоял еще долгий путь созревания.

Затем была учеба в Москве, в Училище живописи ваяния и зодчества, где художник приобщался к московским художественным традициям. Любимым педагогом становится В.А. Серов, влияние которого на начинающего художника в то время очень велико.

Огромность масштабов человеческой культуры, с особой ясностью - по контрасту с провинциальным Хвалынском - открывшаяся ему в столице, потрясает Петрова-Водкина. Чувство благоговения перед возможностями науки и искусства никогда уже отныне не оставит его. Преклонение перед подлинно высокой культурой всегда переплетается у Петрова-Водкина с дерзкой мыслью познать законы не только различных искусств, но и многих, казалось бы далеких ему, областей знания. Его живо интересуют космогония, строение земной коры, законы гравитации, проблемы восприятия и вообще психики человека.

В 28 лет Петров-Водкин приехал в Париж, 2 года работал рядом с такими мастерами как Матисс, Сезанн. Может быть, он в полной мере и не оценил их тогда, но глубоко впитал впечатления от выставок».

Из Парижа художник на несколько месяцев съездил в Северную Африку - в Тунис, Алжир. Эти поездки, особенно африканская, помогли ему более остро почувствовать собственную страну. Он писал в письме, что «вошел в чужую жизнь и увидел лучше достоинства и недостатки своей».

О путешествиях Петрова-Водкина, о его стремлении увидеть мир собственными глазами и понять его можно много рассказать. Однажды он поехал Германию, в Мюнхен... на велосипеде. Скудны были средства 23-летнего студента, а Мюнхен манил, казался «окопом, который задерживал просачивающееся в Восточную Европу влияние французской живописи», - как вспоминал впоследствии Петров-Водкин этот город.

А четыре года спустя в Италии он пробыл вдвое дольше. Что не удивительно, ведь здесь когда-то жили и творили его художественные кумиры - Леонардо да Винчи, Джованни Беллини. Здесь, на земле Италии, он воочию увидел и объект своего жгучего любопытства - вулкан Везувий. С ранних лет будущий художник питал особый интерес к различным проявлениям стихийных сил природы - землетрясениям, морским приливам, извержениям вулканов - на Волге он мог наблюдать только ледоходы, грозы, звездопады, речные бури да - однажды - солнечное затмение. Увидеть настоящий вулкан было его давней мечтой. И вот теперь эту мечту удалось осуществить в полной мере: Везувий, когда художник поднялся к самому его жерлу, сотрясался от взрывов и осыпал склоны градом лапилли и пеплом. По утверждению Петрова-Водкина, ощущения, пережитые им на Везувии, встряхнули его художническое сознание и стали той гранью, которая отделила пору его ученичества в искусстве от наступающей самостоятельной творческой жизни, разбудило его художественное сознание.

Петров-Водкин вообще был склонен к планетарному размаху. Так он воспринимал пространство - волжские просторы, песчаные пустыни Африки и Средней Азии он изображал их не плоскими, а сферически выпуклыми, будто это взгляд на Землю из космоса. Он ощущал цвет - как мощное излучение ярких тонов: красного, желтого, синего. Рождение и смерть, любовь, материнство, - вот немногочисленные, но вечные темы, к которым художник обращался. И собственная теория живописи сложилась у него именно на основе этого видения. «Форма и цвет, объемлющий эту форму, - и есть живопись» - так просто сформулировал Петров-Водкин свой принцип.

То обстоятельство, что художник много путешествовал, немаловажно для понимания его творчества. Не менее (если не более) существенной представляется его склонность к путешествиям иного рода – в мире идей. Собственно, речь идет о стремлении обрести цельное мировоззрение, без которого все прочие творческие задачи – живописные, литературные, любые – теряют истинный смысл.

Лучшие картины Петрова-Водкина разделены сейчас между Петербургом и Москвой. В Петербурге, где художник начинал свое образование, в Русском музее хранится полотно, с которого началась его известность - «Сон», 1910 год. Пустынный, почти сюрреалистический пейзаж. Аллегорическое полотно, но как созвучно оно было своей эпохе! После революции 1905 года в России наступило «состояние сна, паралич политический и моральный», - писал Петров-Водкин. Третьяковской галерее в Москве принадлежит главный шедевр Петрова-Водкина - «Купание красного коня», 1912 год. Во все полотно мощная фигура коня. Он заслоняет собою почти все пространство холста.

По свидетельству Н. Адаскиной «Красный конь» для нее – «…яркий образец символистской живописи - это очень емкий образ, представляющий эпоху, говорящий от ее лица. Главное в картине - это предчувствие: что-то произошло и чего-то ждут. Предстоит что-то грандиозное, коренным образом меняющее судьбы. Оцепенение перед началом чего-то нового настолько ярко выражено в картине, что она стала символом эпохи - начала 20 века.

Это понимали уже тогда, в 1912 году, когда картина впервые была показана на выставке. Ее вывесили как эпиграф над входной дверью в зал. Символика «Красного коня» удивительным образом перекликалась с символикой русской иконописи. В 1914 году «Красный конь» отправился на международную выставку в шведский город Мальмё. Началась первая мировая война. Картина исчезла. Её судьба оставалась неизвестной до 1950 года, когда шедевр Петрова-Водкина разыскала его вдова и ценой больших усилий вернула на родину.

Картины художника вывозились за рубеж еще при жизни художника, с конца 20-х годов. Они экспонировались в Европе, Америке и некоторые работы мастера были куплены за границей.

Рационалист по натуре, Петров-Водкин умело совмещал живопись с театром и литературой. Играл на скрипке, писал пьесы, автобиографические повести, оформлял интерьеры и улицы к праздникам, преподавал. Он был щедрый, масштабный, универсальный талант. Но, сообразуясь с темой дипломного сочинения, обратимся исключительно к живописи Петрова-Водкина, а также к ее авторскому философскому обоснованию.

• Формирование новой художественной системы
• Цвет
• Сферическая перспектива
• Пространственно-временной континуум в творчестве К.С. Петрова-Водкина
• Портреты
• Сюжетные картины
• Натюрморты
• Пейзажи

Еще по теме:

Деятельность Кендзи Экуана
В 1980-90 гг. активно развив-ся и японский дизайн, наиболее крупной фигурой котор. являлся диз-р с мировым именем Кендзи Экуан. Президент ассоциации японских дизайнеров, член сената ИКСИД. Экуан был удостоен наград многих нац-х и междунар ...

Мусульманское завоевание Индии
Начало исламизации Индии определяется 1000 годом, походом в Индию султана Махмуда . Завоеватели – турки ассимилировали чужую культуру. Индианизируясь, они сознательно не пытались изменить образ жизни и обычаи народа. Индийское общество л ...

Искусство Швейцарии XVI в
реформация швейцария гуманизм На протяжении всей эпохи Возрождения швейцарские города в основном сохраняли свой облик, сложившийся в период средних веков. Новое строительство долго продолжало традиции поздней готики и в типах зданий, и в ...